Движение «желтых жилетов», так внезапно всколыхнувшее Францию в октябре 2018 года, часто рассматривалось за пределами этой страны с точки зрения численности и характера субботних манифестаций в столице и крупных городах, их возможных политических последствий, влияния на власть в общенациональном масштабе.
При этом уже изначально было заметно, что действия «желтых жилетов» не вписывались в традиции социальных протестов, которыми так богата история Франции: новое движение возникло почти одновременно во многих периферийных частях страны, было слабо организовано и структурировано, отсутствовали лидеры, с которыми власть могла бы вести диалог, долгое время были непонятны конкретные требования протестующих. В попытке осмысления этого феномена в нем нередко искали аналогии с французским «Красным маем» 1968 года, а иногда даже с Парижской коммуной 1871 года, что на самом деле никак не приближало к пониманию сути.
Но стоит сменить угол зрения — посмотреть на происходившее во Франции «снизу вверх», как общая картина меняется, а логика событий становится более понятной. В данном случае речь идет о попытках анализа движения «желтых жилетов» исходя из понимания прежде всего локальной природы этого феномена. Еще в 2000-х годах французский географ и социолог Кристоф Гиллюи высказал тезис о неуклонном нарастании социально-пространственной дифференциации в стране. Для анализа этого процесса он предложил модель «двух Франций»: Франции «глобальных городов» и «периферийной Франции». По его мнению, эти две части общества живут бок о бок, но не слышат и не понимают друг друга. В географическом отношении к «периферийной Франции» относятся малые и средние города (с числом жителей менее 100 тысяч человек), а также бывшие индустриальные центры севера, северо-востока и центра страны. В эту Францию из мегаполисов и пригородов за последние десятилетия перебралось немало представителей среднего класса, вынужденных искать менее дорогое жилье и не готовых мириться со все возрастающим количеством иммигрантов — людей иной культуры и поведения. Но, сменив обстановку, они оказались в местах, где очень мало школ и больниц, мало общественного транспорта, мало рабочих мест. Вместе с исконными обитателями глубинки эти переселенцы сегодня образуют собой маргинальную Францию, по сути забытую парижскими политиками. И однажды, чтобы стать более «видимыми», они одели желтые жилеты и вышли на круговые перекрестки своих городков и деревень, образуя локальные сообщества, главная цель которых отнюдь не захват власти, а лишь стремление овладеть собственной судьбой.
Исходя из такого понимания сути протестов, субботние «марши на Париж» — это больше символический шаг, чем демонстрация реальной угрозы. И неважно, сколько французов сейчас продолжают относить себя к «желтым жилетам». Если глубинная проблема не решена, то видимое успокоение в период пандемии, возможно, лишь затишье перед новой бурей.
Похожие события